Волька (Владислав) — это мой двоюродный брат. Стал так называть себя с раннего детства, потому был страшно косноязычным. Сейчас это молодой, дерзкий, красивый, но с девчонками застенчивый до ужаса.

Он был робок, одиночка и только один друг был для него во всем мире и этим другом была я. Он не был умственно отсталым или изгоем, но он никогда не привлекал к себе друзей или и не общался очень много с другими людьми, кроме меня. Мы воспринимали друг друга как совершенно бесполые существа и это сыграло с нами злую шутку.

Вокруг все сверстники давно перепробовали все, что можно и не можно, некоторые умудрялись есть крупную красную клубнику из рук своих же одноклассников со сгущенкой прямо на уроках…

Он был отличник средней шкoлы, все его учителя гордились его учебой и глубину его образование, в которую он углублялся, гораздо больше, чем толпы молодых бестолковых похотливых возбудимых подростков, которые окружали его, но бессовестно копировали или переснимали на мобильники домашки.

Школа для него была только местом тусовки, чтобы где-то на перемене поболтать с прекрасным полом, с понедельника по четверг в шкoле были по расписанию были все уроки, но по пятницам и субботам, не было математики и английского.

Для других же (большей части) шкoла была — местом более проникновенного разговора на чердаке или просто на лестничной площадке пятого этажа.

Это ботан знал три английский, немецкий и французский, его разум изщрялся по математике, был чистой воды крэзи читать историю по выходным.

В свои восемнадцать лет мой брат был, наверное, самый интеллигентный и образованный человек, которого я знала. Я завидовала его уму, потому что после двух лет колледжа я еле держалась в нем по успеваемости, задумалась продолжать ли в третий курс.

Я вынуждена была признать, что я могла бы учиться лучше, если бы я потратила больше времени на изучение, чем на тусню на вечеринках.

Я была дома между семестрами, когда я подошла к Вольке, присела рядом с ним на диване.

— Мне нужна твоя помощь, как мне надо лучше научиться учиться в колледже или я завалю сессию, мне нужно учиться лучше, быть более заинтересованной в обучении, а не в моих бойфрендах. Как ты это делаешь, как ты погружаешься в обучение все свое время?»

Я помню, как я очень эмоционально произнесла всю эту фразу, особенно слово «погружаешься», у меня возник образ его фаллоса и соответственно, моего влагалища, в которое он, блин, погружается.

Я облизала губы, опустила взгляд на его шорты, и заметила легкое ассиметричное утолщение у его правой ноги.

— Так он же точно хочет погрузиться в мою щелочку!

Мною было сделано обалденное открытие! Вот с кем я получу знания и практику погружения!))).

Я улыбнулась, выровняла спинку, приподняла грудь и прикоснулась сиськой к нему.

Мой брат покраснел, это была обычная реакция, когда любая девушка начинала разговаривать с ним, но я усилила эффект своим легким касанием.

Он стал сжимать свои бедра, пытаясь «утопить» между ног его «пирогу».

— Я не знаю, — заикаясь, продолжал он, — сестренка, я просто ищу книги гораздо интереснее, чем все здешние ребята, я имею в виду они говорят только о глупостях вроде этих пошлых реалити-шоу по телевизору или с кем следующим они собираются трахаться. Про соцсети я молчу. Все это не для меня, поэтому я много читал.

Я поняла, что разговариваю с инопланетянином по части секса, он будет и дальше нести свою пургу, пряча свой инструмент под сильно сжатыми ногами. Как настоящая идиотка, села напротив него на пуф и предложила поиграть в «ладушки».

Я, как в детстве, вытянула руки ладошками вперед.

— Ну, давай!

Волька любил обыгрывать меня, поэтому быстро выставил руки и стал ловить мои ладошки. Конечно, это была провокация.

Мое возбуждение достигло пика, когда он забыл про свои сведенные ноги и через шорты я увидела ЕГО. Я частично попала в обморок от такого зрелища красной головки почти у края шорт, я сделала вид, что сильно смеююсь и схватилась рууками за его бедра через шорты, он был горячий и толстый…

Я, держа руки на его бедрах, приподнялась на руках и стала дурашливо смотреть ему в глаза, крутить головой, высовывая язык, как я тоже делала в детстве.

— Поцелуй!

Он отвернулся от меня, хотя в детстве чмокал в мои щеки и мы терлись носами, а потом щипали друг друга за соски. Я не рассчитывала на пощипывание, но щека уже была в ожидании…

Он вдруг пробурчал, что мы уже взрослые и нечего заниматься такой ерундой.

Его отказ породило вопрос, который я давно хотела задать с тех пор как ему исполнилось пятнадцать. Мой брат неплохо выглядящий парень. Его рост под 2 м, с плотным атлетичным телом, которое он поддерживает, работая в гараже. Густые черные волнистые волосы венчают лицо, как будто изваянное художником.

Я знала его достаточно хорошо, чтобы смотреть ему прямо в глаза, я видела его голубые как айсберг радужные оболочки глаз, и не холодные, а проницательные кристаллики зрачков. Его лицо оттеняли темные волосы, на его щеках я никогда не видела прыщиков или что-то в этом роде.

Воля был хорошо выглядящим молодым человеком и я часто спрашивала сама себя, почему у него не было хотя бы одной подруги или сразу четыре.

Наиболее часто восемнадцатилетние, которые похожи на него, имеют хвост тяжело дышащих, волочащихся за ним, молодых или пожилых баб. Может, он был геем и не хотел их желаний?

Это было время, чтобы выяснить это. «Ты гей?»