Капкан для снохи (2 часть)

Вечером пришел с работы Михаил. Он устроился в бригаду чуреков электриком и устал, как собака!

Светлана накормила мужа, но рассказать ему о произошедшем так и не решилась…

Уложив сына спать, она сбросила сорочку, и голиком юркнула к мужу в кровать. Миша, как обычно, впился поцелуем в пухленькие губы жены и, бегло пошарив по её развалившимся грудям, скользнул ладонью по вздрогнувшему животу вниз. Чуть проникнув пальцем в пещерку жены, он удивился тому, что супруга уже давно истекает соком любви.

— Не надо, Миша… — горячо прошептала она в ночи, – давай войди в меня скорее!

История со свёкром, так напугавшая её днём, теперь, наедине с мужем, послужила катализатором к сексу, требующим немедленного удовлетворения.

Возбуждение жены немедленно передалось и мужу, и его член моментально вытянулся вдоль её голого бёдра. Миша завис над, широко раскинувшей ноги, Светланой, и приставив тугую головку своего среднестатистического болта к её сладкой расщелине, мягко скользнул внутрь.

— О-о-ох-х! – выдохнула молодая женщина, и тут же жадно задергала попой, не в силах больше сдерживаться.

Мужчина с наслаждением заскользил внутри жаркой пещерки, а Света синхронно встречала низом живота его желанные движения. Прошло лишь несколько сладких минут траха… Ей вдруг почудилось, что это не любимый муж трахает её, а каким-то непонятным образом ненасытный свёкор погрузился в её киску на всю глубину, доставая прямо до матки… От всех этих мыслей Света замерла, не в силах сдержаться, длинно застонала и забилась под телом мужа в конвульсиях мощного оргазма.

Миша, почувствовав приятную хватку члена влагалищем жены, ускорил ритм, догнал Светлану, и выскочив из её сладкой щелки, тоже застонал. Горячее семя хлынуло толчками, щедро поливая живот и лохматую киску супруги…

Разгоряченные тела улеглись рядом, тяжело дыша в темноте.

— Так хорошо было, не передать! – сказал Миша, — И что это на тебя сегодня вдруг так нашло?..

— Не знаю… Соскучилась наверное! – соврала Светлана.

У противоположной стены вдруг заплакал Алёша, и Света побежала к нему…

А в это время, за тонкой перегородкой на своей кровати лежал Пётр Иванович, и вслушиваясь в скрип супружеской кровати молодых и их сладкие вздохи, – надрачивал свой болт.

Как только он услышал длинный стон снохи, который, как дешифровщик, раскрыл произошедшее – мужчина увеличил обороты, наяривая кулаком, как хороший насос.

Внизу его живота сладко свело мышцы, и скопившаяся сперма разом вырвалась наружу, забрызгав сбившееся одеяло. Иванович усилием воли подавил рвавшийся изнутри вскрик, и затих, потихоньку ныряя в заслуженно заработанный, сладкий сон…

Два следующих дня для Светланы прошли спокойно. Иванович не проявлял к ней, казалось, никакого интереса, и женщина успокоилась.

Но следующее утро показало призрачность всех её надежд!

Свёкор появился на пороге кухни в халате, чего не было прежде. Он по хозяйски сел на стул, зачесал пятерней назад свои жидкие волосы, и сказал хлопотавшей, за столом, снохе:

— Заработалась ты чой-то спозаранку, голуба… Присядь-ка! – показал он глазами вниз.

Света покорно подошла, и стала усаживаться к свёкру на колени. В тот момент, когда она отвернулась, — полы его халата вдруг разошлись, мелькнув наготой и, ничего не подозревавшая Света, села халатом на его голое тело.

— Поднимись-ка чуток, яйца придавила! – вдруг сказал свёкор. Света чуть приподнялась и Пётр Иванович, вдруг неожиданно задрав её халат, надавил на таз снохи вниз.

Молодая женщина шлепнулась, вдруг почувствовав ляжками, что сидит на голом теле мужчины!

— Ой, папа! – вскрикнула Светлана, пытаясь соскочить.

Но старый хрен надёжно удерживал её широкий таз.

— Ничо, ничо доча! Потремся немного, как в прошлый раз… — «успокоил» он её. — Ты же пожить-то у меня ещё хочешь?

Сноха притихла, но… почувствовала нарастающее давление снизу!

— Ты ножки-то раздвинь, да выпусти на волю моего озорника! Вишь, как ему тяжко!

Света медлила.

— Ну-у-у! – грозно приказал старик.

Сноха испуганно сдвинула попу и убрала ногу в сторону. Набравший прочность, болт Ивановича упруго поднялся, оказавшись между её ляжек.

— Ну вот, другой коленкор! – довольно сказал хозяин, — А ты ножки-то сожми поплотнее… Теперь уж мо-ожно!

Света послушно сжала ноги, зажав горячими бедрами, набравший силу, крупный хрен свёкра. Её опустившийся халатик бережно укрыл эту бессовестную картину, но это не понравилось хозяину!

— Ты халатик-то сыми! Чего уж теперь… Натоплено у нас, не озябнешь! – гнул он своё и, посмотрев на Свету, зло сверкнул глазами.

Та обреченно развязала пояс, и старик радостно спихнул его на пол.

— Эх и красава ты, Светка! – приобнимая её за талию, оценил Иванович, покачав, как будто взвешивая, другой рукой её полную, налившуюся грудь.

Света от такой интимной ласки свёкра густо покраснела.

Пётр Иванович поправил свой член, зажатый ляжками снохи, плотно прижав его к её промежности, прикрытой только узкими трусиками.

— Ну а теперь, доча, попкой подергай туды-сюды! Сделай папе приятное!

Светлана оперлась руками на спинку стула и стол, и стала надрачивать немалый член свёкра, слегка поднимаясь и вновь садясь голыми бедрами к нему на колени.

Она вдруг и сама невольно завелась, выполняя волю Ивановича. Твердый член, скользя тёмно-багровой залупой по её тонким трусикам, вызывал непреодолимое желание… Её тяжелые груди, чуть отвисшие от молока, завлекающе раскачивались, грозя свести с ума её партнера.

Обхватив жадными ладонями её широкий таз, довольный Иванович регулировал ход процесса.

Светлана вдруг почувствовала, что потекла, и её трусики намокли.

— Нет, папа! Нет!!! Неправильно это!– вскрикнула она, неожиданно вскочила и побежала в свою комнату.

— Ничо, ничо доча! Попривыкнешь! – сказал ей вслед свёкор.

Он достал из кармана халата небольшой пульт, нажал на кнопку и остановил видеозапись.

Пётр Иванович, бывший сотрудник НИИ, с передовыми технологиями был на ТЫ, и прекрасно разбирался в таких пустяках, как видеокамера и компьютер.

Сняв с полки видеоглазок, размером с небольшую пуговицу, он отправил его в карман.

— Надо будет опосля с Коляном рассчитаться, пузырь ему купить… Выручил бывший коллега-то! — подумал Иванович и довольно ощерился…